Американский саботаж корейского мира

Мирное урегулирование на Корейском полуострове продолжается, несмотря на противодействие со стороны США. Пхеньян и Сеул готовятся к новому саммиту и сокращают войска в демилитаризованной зоне, в то время как Вашингтон продолжает сыпать угрозами и препятствовать сближению двух стран.



«Новая эра»

18—20 сентября сложный, но безальтернативный (если, конечно, не считать альтернативой войну!) процесс межкорейского урегулирования вступит в новую стадию. В эти дни состоится визит в КНДР президента Южной Кореи — третий за всю историю их отношений и первый за без малого 11 лет. Эти годы можно смело назвать потерянным временем. Вместо поиска точек соприкосновения Пхеньян и Сеул обменивались обвинениями, несколько раз конфликт был в шаге от полномасштабных боевых действий.

Ситуация осложняется тем, что под этим кипящим котлом постоянно поддерживается огонь. В роли старательных «истопников» выступают Соединённые Штаты. Постоянное напряжение на полуострове не только даёт им великолепный повод держать 80-тысячный контингент под боком у Китая (30 тысяч военных в Южной Корее и 50 тысяч — в Японии), но и оправдывает выделение многомиллиардных средств на оборону. Средствами пропаганды Северная Корея превращена в образчик абсолютного зла, который не остановится ни перед какими жертвами, чтобы нанести США максимальный урон. Согласно прошлогодним опросам, большинство американцев именно в КНДР видели главную угрозу национальной безопасности.

В Пхеньяне прекрасно понимают, что эта искусственно нагнетаемая пропагандистская истерия в один «прекрасный» момент может превратиться в истерию военную. Печальные примеры Ирака, Ливии и других стран не оставили иллюзий у северокорейского руководства, поэтому оно избрало единственно верный путь создания мощного оборонительного щита. Достижения страны можно без преувеличения назвать выдающимися. Испытывая сильнейшее внешнее давление и не обладая богатыми природными ресурсами, КНДР смогла в кратчайшие сроки войти в клуб мировых ядерных держав. Противникам оставалось только корчиться в бессильной злобе. Последняя выразилась в санкциях — несомненно, тяжёлых, но Пхеньяну не привыкать рассчитывать на собственные силы.

Важно понять, что ракетно-ядерная программа никогда не являлась самоцелью Северной Кореи. Это лишь инструмент, с помощью которого страна хочет отстоять право на самостоятельное развитие и равноправные отношения с другими государствами. В приоритете внешней политики КНДР стоит мирный диалог, что доказали события последних месяцев. Именно Ким Чен Ын стал инициатором переговоров с южным соседом. В апреле и мае в зоне разграничения прошли встречи руководителей двух государств, а принятая Пханмунджомская декларация заложила основы для сближения Пхеньяна и Сеула. Стороны договорились прекратить враждебные действия и перед лицом корейского народа объявили о наступлении «новой эры мира».

Немалая роль в этом принадлежит и президенту Южной Кореи Мун Чжэ Ину, избранному от левоцентристской Демократической партии «Тобуро». Несмотря на огромную зависимость южнокорейского политического класса от США, он сделал ряд принципиальных шагов, соответствующих стремлению подавляющего большинства жителей страны к миру и постепенному воссоединению с Севером.

Серьёзность намерений двух лидеров подтверждается тем, что мирный процесс не ограничен формальными саммитами, а представляет собой кропотливый труд. Делегации разного уровня регулярно встречаются для обсуждения наиболее острых проблем и поиска путей их решения. Плоды этой работы очевидны. В августе начались встречи разделённых семей. Оборонные ведомства двух стран объявили о сокращении количества постов пограничной охраны. Кроме того, Сеул намеревается оставить в приграничной зоне 9 дивизий вместо нынешних 11. Знаменательным стало обращение к нации, сделанное Мун Чжэ Ином по случаю 73-й годовщины освобождения Кореи от японского владычества. В нём президент не только подтвердил стремление к продолжению урегулирования, но и обозначил долгосрочные приоритеты. Среди них — создание общей с Пхеньяном экономической зоны в провинциях Кёнгидо и Канвондо. Первым шагом к этой цели будет соединение автомобильных и железных дорог двух стран, причём произойти оно должно до конца текущего года. А в перспективе, продолжил Мун Чжэ Ин, может появиться единое железнодорожное сообщество Северо-Восточной Азии, которое создаст многостороннюю систему безопасности и станет основой процветания региона.

Диалог с односторонним движением

Конкретным содержанием эти смелые — и очень тревожные для Вашингтона! — планы могут наполниться уже на следующей неделе. Визит Мун Чжэ Ина в Пхеньян был намечен ещё в Пханмунджомской декларации, а окончательной договорённости стороны достигли 5 сентября. В этот день КНДР посетила делегация во главе со спецпосланником президента Южной Кореи Чон Ый Ёном. По возвращении он провёл брифинг и рассказал о достигнутых результатах. Так, ещё до саммита планируется открытие офиса межгосударственной оперативной связи в городе Кэсон. На самой встрече будут обсуждаться дальнейшие шаги по сближению. «Стороны согласились обсудить вопросы реализации Пханмунджомской декларации, практические пути установления прочного мира и процветания Корейского полуострова, а также его денуклеаризацию», — заявил Чон Ый Ён.

Ожидать быстрого решения проблем, накапливавшихся десятилетиями, конечно, не стоит. В отношениях Сеула и Пхеньяна немало разногласий, в том числе связанных с ядерной программой Севера и сохранением американского контингента на Юге. Но это не отменяет важности диалога, тем более что он идёт между самими странами региона, без посредничества внешних сил, которые всегда преследовали собственную выгоду.

Однако игнорировать эти внешние силы, к сожалению, пока нельзя. Навязав Японии и Южной Корее несправедливые договоры, США фактически установили над ними протекторат, сохраняющийся до настоящего времени. Ни Сеул, ни Токио не являются полностью самостоятельными в определении своей политики, их политическая и военная элита крепко связана с интересами заокеанской державы.

Исходя из этого, КНДР вынуждена вести переговоры не только с Сеулом, но и с Вашингтоном. Здесь же далеко не всё гладко. Вместо разговора на равных США пытаются поставить Пхеньян на колени. Это становится ясным, если оценить процесс с точки зрения взаимных уступок. Северная Корея сделала их немало. Во-первых, она заморозила ядерные и ракетные испытания, соблюдая взятые на себя обязательства уже почти год, а также полностью демонтировала ядерный полигон Пхунгери и частично — ракетный полигон Сохэ. Во-вторых, Пхеньян начал передачу Вашингтону останков американских военнослужащих, погибших во время Корейской войны. В-третьих, сведена на нет антиамериканская риторика в публичных заявлениях северокорейских властей и публикациях местных СМИ.

Чем ответили на это Соединённые Штаты? Единственной заметной уступкой стала приостановка совместных с Южной Кореей учений. Однако они могут возобновиться в любой момент. Как заявил министр обороны США Джеймс Мэттис, Вашингтон согласился отложить три крупных военных манёвра, однако не намерен прекращать «любые будущие учения». «Военный альянс остаётся нерушимым, американская армия поддерживает высокий уровень боеготовности», — добавил он. Сам Трамп, с одной стороны, обмолвился, что в возобновлении учений нет необходимости. А с другой — пригрозил, что в случае возврата к этой практике манёвры «будут более грандиозными, чем когда-либо прежде».

Препоны для сближения

Заняв жёсткую позицию, США продолжают требовать от КНДР «полной, необратимой и проверяемой денуклеаризации», понимая под этим ликвидацию всех запасов ядерного оружия и мощностей по его производству. До этого момента ни о каком смягчении санкций не может идти речи. «Мы продолжим оказывать максимальное давление до тех пор, пока они не осуществят денуклеаризацию», — заявляет советник Трампа по национальной безопасности Джон Болтон. Ему вторит постпред США при ООН Никки Хейли, назвавшая санкции «единственным способом заставить Пхеньян отказаться от ядерного оружия».

В подтверждение этих слов Вашингтон заблокировал в Совбезе ООН инициативу Китая и России о смягчении санкций. Напротив, США и Великобритания попытались добиться публикации от имени ООН доклада, в котором без заслуживающих доверия аргументов заявлялось о нарушении Пхеньяном санкций и продолжении ракетно-ядерной программы. Попытка была пресечена российской делегацией, но американский минфин на основе всё тех же сомнительных данных наложил санкции на ряд компаний из России.

Требуя от КНДР разоружения, США ссылаются на сингапурское коммюнике с его словами о денуклеаризации. В Вашингтоне привычно лукавят. Во-первых, в документе сказано о денуклеаризации всего Корейского полуострова, что можно истолковать и как обязательство американцев вывести оттуда стратегические вооружения, способные нести ядерные заряды. Во-вторых, соответствующий пункт значится лишь под третьим номером. Ему предшествуют слова о том, что США предоставят КНДР гарантии безопасности, а также что обе страны обязуются установить новые двусторонние отношения.

Полностью следуя соглашению, КНДР требует реальных шагов со стороны Вашингтона. И первым из них должно стать заключение мирного договора. Напомним, что по итогам Корейской войны было подписано лишь перемирие и формально страны находятся в состоянии боевых действий. Лишь после этого Пхеньян соглашается продолжать двигаться в сторону ядерного разоружения.

Принять эти справедливые условия США отказываются. Антикорейская политика продолжает набирать обороты, и этому не мешает внешне миролюбивая позиция Трампа. Быстро вернуться к открытой враждебной риторике он не может: это значит признать провал собственных дипломатических усилий, что в преддверии ноябрьских выборов очень опасно. Но и жёсткие действия собственного окружения Трамп не тормозит, сам внося в них посильный вклад. В конце августа Трамп отменил поездку в КНДР госсекретаря Майка Помпео, объяснив этот демарш тем, что он не видит «существенного прогресса в денуклеаризации». Тот же Помпео на саммите АСЕАН в Сингапуре призвал организацию продолжать нажим на Пхеньян. Большие последствия может иметь заявление директора Национальной разведки США Дэниела Коутса, который в начале сентября обвинил Северную Корею в разработке новых видов бактериологического оружия. Наконец, замглавы Пентагона Джон Руд на слушаниях в конгрессе заявил о сохранении угрозы ракетного удара с территории КНДР.

Параллельно Вашингтон вставляет палки в колёса межкорейскому диалогу. 23—27 августа специалисты из Пхеньяна и Сеула намеревались провести обследование железных дорог с перспективой их соединения. Для этого состав из Южной Кореи должен был проследовать через КНДР до китайской границы и вернуться обратно. Однако американское командование не дало разрешения на пересечение демилитаризованной зоны. Акт оказался беспрецедентным: никогда прежде США не пользовались формально имеющимся у них правом запрета южнокорейской стороне пересекать линию разграничения. Вдобавок госдепартамент выступил против открытия пункта связи в Кэсоне и предупредил, что Сеул не должен форсировать мирный процесс, пока Пхеньян не пошёл на разоружение.

После этого МИД Южной Кореи признал несовпадение позиций Сеула и Вашингтона по ряду вопросов мирного процесса. А официальный представитель администрации Мун Чжэ Ина довольно жёстко отреагировал на приведённое выше заявление Джеймса Мэттиса относительно военных учений. По его словам, эти вопросы должны решаться совместно. В отместку США усилили косвенное давление, требуя от Сеула повышения суммы, выделяемой им для обслуживания американского контингента.

В самой Северной Корее предупреждают о нежелании идти на безответные уступки. В недавнем заявлении МИД КНДР отмечается, что Вашингтон цепляется за старый сценарий и выдумывает новые предлоги для усиления санкций. В связи с этим, считают в Пхеньяне, невозможно ожидать прогресса в реализации договорённостей. А потому, добавим уже от себя, сила тяжести в мирном диалоге должна быть перенесена на двусторонний (Пхеньян — Сеул) и многосторонний форматы с ведущей посреднической ролью Китая и России. Последняя по непонятным причинам пока избегает вовлечения в этот важный процесс.

Сергей КОЖЕМЯКИН
Источник: «Правда»
международная обстановка, внешняя политика, безопасность