В ожидании беды

На каждом шагу, сталкиваясь с повседневной неустроенностью, хочешь – не хочешь возникает вопрос: «А заинтересованы ли городские чиновники в решении реальных проблем города и горожан или они занимаются какими-то своими, одним им ведомыми, делами?



В редакцию пришёл очередной посетитель с извечным жилищным вопросом: «Помогите порешать нашу проблему: невозможно жить». Выезжаем на место. Самая сердцевина областного центра, улица К. Либкнехта, д.14-А. Земля здесь золотая – казалось бы, только кликни… и вмиг сбегутся инвесторы, желающие заполучить лакомый участок с готовностью расселить за свой счёт теперешних жильцов-горемык в ином месте. И жильцы не против. Но они занимают 7 квартир, на которые поделено данное здание, на условиях социального найма. А это значит, что сами распоряжаться своими квадратными метрами они не имеют прав – это прерогатива муниципалитета. Но вот как раз городским властям эта головная боль, очевидно, ни к чему. Ещё бы - в городе столько неотложных проблем и улицы нужно срочно переименовывать, и муниципальные жилищно-коммунальные отделы в частные управляющие компании переводить, и старорежимный (пусть и более подходящий для наших климатических условий) асфальт на европейскую плиточку менять, и памятники-то преступникам против человечности (это по определению суда современной России) ставить. Много, много ещё первоочередных дел ждут властной руки. А здесь какие-то жилищные условия горожан? Какое-то аварийное жильё!

И вот мы плавно подошли к теме аварийного жилья. В этом роскошном вопросе федеральные власти некоторое время назад ожидаемо подыграли местным недобросовестным чиновникам, слив в одно определение два совершенно не одинаковых понятия «аварийное жильё» и «ветхое жильё». А разница огромная: в ветхом жилье жить может быть и не комфортно, но можно, а вот в аварийном – нельзя (балкой, знаете ли, можно в любой момент по макушке получить). Местные дельцы во власти игру центра приняли с восхищением и, не откладывая дело в долгий ящик, принялись за осуществление СВОИХ амбициозных проектов. Подчеркнём, именно СВОИХ, но не городских. У деляг в структурах городской власти появился мощный инструмент по отжиму интересных им участков городской землицы. Тут же в средствах пропаганды стал тиражироваться тезис, что в престижных местах областного центра должны проживать люди состоятельные, кто за преимущество готов платить (платить, очевидно, чиновникам, занимающим определённые должности). В №№ 80 и 82 нашей газеты мы писали, как жители 17 домов посёлка строителей ГЭС в одночасье стали проживать все сплошь в аварийном жилье. Как тогда поговаривали в посёлке, некоторые из городских бюрократов пожелали выкинуть прежних жильцов с их законного места проживания, а на месте их, якобы аварийного жилья, возвести для себя противоаварийные коттеджи. Суды рассмотрели иски о незаконных действиях городских властей (иск жильцов каждого дома рассматривался отдельно). И во всех случаях Фемида подтвердила незаконность действий городских служб. Да и как могло быть иначе, ведь эти дома очень далеки от того, чтобы считаться аварийными. Стоящие на крепких фундаментах, они смогут послужить своим жильцам ещё лет, эдак, 100, а то и 150.

А вот, оказывается, по-настоящему аварийное жильё чиновников не очень-то беспокоит. Они, очевидно, окончательно уверовали в свою звёздность и безнаказанность. А напрасно. Правосудие в последнее время хоть и не спеша, но, всё же, взялось наводить порядок с безответственностью. И уже немало лиц пострадало за халатное отношение к своим прямым обязанностям. И сегодня они уже топчут совсем не асфальтированные площадки на зонах за колючкой. То же самое может случиться в отношении чиновников, которые не желают включать действенных мер в отношении расселения жильцов в описываемом доме.

Судите сами. В техническом паспорте на здание сказано, что год его постройки «до 1917 года». Но на самом деле, видимо, «прилично до 1917», потому что Юрий Антонович Щемевин, жилец квартиры №4, когда вселился и делал ремонт (а случилось это в далёком 1980 году), под старыми обоями снимал газеты за 1896 год. Но в данном случае проблема не во многих десятилетиях эксплуатации здания (такие сооружения могут служить людям и в два, и в три раза дольше при условии, если они возведены на хорошем фундаменте). Но вот здесь-то фундамент отсутствует как такой. И дело не в том, что он разрушен, просто его никогда не было – двухэтажный дом возведён прямо на земле. И он постоянно проседает под собственной тяжестью. В некоторых помещениях пол перекосился до 20 градусов. «Зимой здесь катушка, как на горке», - рассказывает Юрий Антонович. О температурном режиме в этом помещении можно не сообщать – в щели, точнее, в дыры я наблюдал небо.

Но более всего меня, как человека, имеющего, в том числе, техническое образование, поразило, что балка второго этажа опирается на печную кладку. В другой квартире, когда второй ярус дома начал активно проседать, квартиросъёмщик вынужден был подставить трубу большого диаметра под другую балку. Тем самым несколько приостановил полное разрушение здания. Но надолго ли? Жильцы рискуют при первом же серьёзном землетрясении навсегда остаться под обломками крыши «дома своего».

Завершая материал, сообщим. После долгих безрезультатных хождений по властным кабинетам, жильцы обратились за независимой экспертизой и в июле прошлого года получили её заключение об аварийном состоянии здания. 6 сентября 1918 года, наконец-то, последовало распоряжение заместителя мэра председателя комитета по градостроительной политике о том, что дом признан аварийным. Квартиросъёмщики продолжают обивать пороги кабинетов горадминистрации. Но открытым остаётся вопрос: найдётся ли во властной городской структуре ответственный чиновник, который примет напрашивающееся решение о спасении жильцов семиквартирного дома до того, пока этим вопросом не занялись спасатели МЧС?

Виталий ПРОПАШНОЙ
«Иркутская правда», № 2, 2019
город, общество, чиновники, безопасность, ЖКХ